Войско, в утренних лучах выглядевшее как картонное, отряхивалось, выстраиваясь привычной схемой. Солдатская муштра из тюфяков с вилами делает мужчин, уверенно держащих в руках оружие. Обагренная кровью сабля кажется покрытой карамелью.
Всадник, гордо оглядывающий построение, сидит уверенно и прямо, будто насаженный на кол, как сказали бы русские. Треуголка накрывает короткие, растрепанные ветром волосы, пороховой дым щиплет ноздри.
Ура Бонапарту! Троекратное ура!
Солдаты самозабвенно салютуют своему императору, исто веруя, что без него умрут даже бронзовые статуи такого далекого сейчас Парижа.
…Тем временем Бурмон предательски бежал к пруссакам. Только Ней мог спасти сражение при Мон-Сен-Жан.
Пруссаки во главе с Блюхером отступали у часовни святого Ламберта, преследуемые маршалом Груши. Решительная атака французских кирасиров разбила формирования шотландской пехоты.
Старая Гвардия сметала всё на своем пути, Веллингтону не оставалось ничего другого, кроме как отступать, но дорога на Брюссель была перекрыта резервными частями французской кавалерии.
Веллингтон с оставшимися пятью тысячами солдат уже не представлял опасности, император выиграл сражение при Ватерлоо. А это значит, что граф де Лас Каз никогда не напишет «Мемориал Святой Елены», император Наполеон I получит звание не одного из, а самого гениального полководца XIX века, и, возможно, французская монархия никогда не расцветет балами в Париже.
И пусть все книги по истории летят к черту.